Знакомство с семьей хирурга Ю. В. Ш-о дало нам имя знаменитого предка. Но после достаточного количества попыток отыскать
хоть что-то в интернете я прекратил поиски. Всё, что я смог узнать об Вязинере на русском и английском (сведения о количестве его книг,
об их судьбе и о том, что он помогал талмудисту Менаше бен Иосифу из Ильи) - я нашел, но, увы, это ни доказало, ни опровергло правоту Юрия Викторовича
ни нашу. Так же я не смог понять степень нашего родства, при этом ни они ни мы в самом факте родства не сомневались.
И вдруг ко мне приходит письмо. Его переслала брат. Письмо от нашего родственника со стороны дедушкиной мамы (тут и далее "дедушка" - отец отца - Зиновий Евгеньевич Мазель, а по своей маме - Марголис). Итак. Мой брат и его жена получили письмо от родственника Ивана А., который учился на одном курсе с женой моего брата. Иван писал, что ещё один наш общий родственник занимается генеалогическими исследованиями и хочет узнать у папы, что тот знает о Марголисах...
Отклонюсь...
В свое время к нам часто приходил в гости дядя Грица - Герц Захарович Марголис. Пожилой человек, с толстой тростью. Дядя Грица был грузный и грустный. Его голову украшала копна коротких, жестких седых волос. Он жил в получасе езды от нас на трамвае и приходил раз в год, обычно в начале осени. Это был одинокий человек. Он прихрамывал после ранения, полученного на войне. Ему очень не хотелось быть кому-то в тягость, поэтому он планировал визиты к родным и друзьям чуть ли не за год. Мы всегда его ждали. Однажды (мне было 5 или 6 лет) я встретил его в дверях подбоченясь, и с укоризной произнес: - "Дядя Грица. Вам не стыдно? Вы уже в третий раз к нам приходите (мы переехали на Преображенку, когда мне было три года), а подарков мне ни разу не принесли. Дядя Грица грустно посмотрел на меня. В его руке, в авоське (да-да в плетеной авоське) мерно покачивался торт "Сказка" - такое бисквитно-кремовое полешко, купленное в Кафе-Кондитерской на углу нашей улицы (Халтуринской) и другой - широкой (Большой Черкизовской) откуда приезжал трамвай от Метро Семеновская, где и жил дядя Грица (на Щербаковской улице).
Через год дядя Грица принёс мне в подарок две игры (настольные игры с кубиками и фишками). Сейчас в мир трехмерных компьютерных стратегий с художественным сюжетом сложно представить, как неполных сорок лет назад, мы - дети балдели от этих игр, в которых надо было бросать кубики, передвигать фишки и "сваливаться" назад, при попадании в "ловушки"... Одна игра называлась "Приключения Буратино" и "дорожка для фишек" проходила "следуя перипетиям сюжета" мимо соответствующих иллюстраций (очень известных). А вторая - называлась "Веселые качели". В этой "примитивной" игре вместо фишек надо было двигать вверх привинченные к центру раскладного поля пластиковые качели. Кинул кубики - подвинул качели. Игра в отличие от "Буратино" была "на двоих", но безумно мне нравилась. Когда я вырос, я раздарил все игры, кроме этих двух. Почему? А вот почему.
Никогда (потом) меня так не ругали и не стыдили... Ни, когда я переводил часы назад, ни когда я ударил брата молотком (из ревности к его друзьям), ни когда уходил далеко от дома, ни когда врал, ни когда подтирал двойки, ни когда заперся (случайно) изнутри на задвижку и родители и бабушка полчаса стояли в холле стучали, а я смотрел мультики и не слышал...
Меня пристыдили за то, что я у дяди Грицы год назад выпросил подарки. И вы знаете - не поверите - я понял. Дядя Грица грузно переминаясь с ноги на ногу, держа в одной руке авоську с всё тем же тортом "Сказка" и свою тяжелую трость, а в другой сумочку с двумя коробками... "Ну, не ругайте. Миша прав. Я не должен был приходить без подарка". (Наверное я дальнейшее придумал, но мне помнится, что меня отозвали в дальнюю комнату и шепотом научили попросить дядю Грицу больше подарков не приносить и я попросил, хотя думаю, что даже если и так, дядя Грица что-то приносил).
Так как приход к нам был своего рода ритуалом, то и расстановка мест за обеденным столом, блюда, разговоры - всё следовало ритуалу. После обеда мы шли в папин кабинет и слушали любимые песни дяди Грицы. Одни и те же. Он очень любил Зару Долуханову и Раду Волшанинову. Я помню, что две песни мы слушали обязательно: "Я ехала домой" и "Не уезжай, ты мой голубчик"... Иногда я сидел со всеми на складном диване, напротив шкафов с пластинками и аппаратурой, но чаще не выдерживал и убегал в большую комнату - невнимательно слушая издалека и ожидая, когда прозвучат два романса... Это означало, что дядя Грица наслушался и все вернутся к столу пить чай с ТОРТОМ-М-М!!!! (Иногда, когда в Кондитерской заканчивалась "Сказка", торт был "Ореховым")
Потом папа звал дядю Грицу ненадолго в свой кабинет. Но музыку они уже не слушали , а о чем-то вполголоса разговаривали. Папа записывал и зарисовывал какие-то схемы...
Много лет спустя я понял, что папа узнавал хоть что-то о нашей родне.
Дядя Грица чем-то напоминал мне дедушку, хотя они совершенно не были похожи.
Возвращаюсь к основному рассказу.
Иван А. связал нас с "родственником" - Димой Ш. Дима - муж папиной тро... или четвероюродной племянницы Алены из клана Марголисов - собирал информацию о Марголисах. Вот тут-то я и увидел схемы, которые папа рисовал в середине 70-х со слов дяди Грицы. Я передал их Диме и, узнав, что Дима не просто "дока", а "Гигант" изысканий, рассказал о "споре" с Юрием Викторовичем относительно Мазелей (а может быть, рассказал папа) и попросил подсказать, с чего начать поиски, и что собственно искать. Дима дал мне советы... Я отправился на сайт "Jewishgen.org"….
Знакомство с семьей хирурга Ю. В. Ш-о дало нам имя знаменитого предка. Но после достаточного количества попыток отыскать
хоть что-то в интернете я прекратил поиски. Всё, что я смог узнать об Вязинере на русском и английском (сведения о количестве его книг,
об их судьбе и о том, что он помогал талмудисту Менаше бен Иосифу из Ильи) - я нашел, но, увы, это ни доказало, ни опровергло правоту Юрия Викторовича
ни нашу. Так же я не смог понять степень нашего родства, при этом ни они ни мы в самом факте родства не сомневались.
такое бисквитно-кремовое полешко, купленное в Кафе-Кондитерской на углу нашей улицы (Халтуринской) и другой - широкой (Большой Черкизовской) откуда приезжал трамвай от Метро Семеновская, где и жил дядя Грица (на Щербаковской улице).
Через год дядя Грица принёс мне в подарок две игры (настольные игры с кубиками и фишками). Сейчас в мир трехмерных компьютерных стратегий с художественным сюжетом сложно представить, как неполных сорок лет назад, мы - дети балдели от этих игр, в которых надо было бросать кубики, передвигать фишки и "сваливаться" назад, при попадании в "ловушки"... Одна игра называлась "Приключения Буратино" и "дорожка для фишек" проходила "следуя перипетиям сюжета" мимо соответствующих иллюстраций (очень известных). А вторая - называлась "Веселые качели". В этой "примитивной" игре вместо фишек надо было двигать вверх привинченные к центру раскладного поля пластиковые качели. Кинул кубики - подвинул качели. Игра в отличие от "Буратино" была "на двоих", но безумно мне нравилась. Когда я вырос, я раздарил все игры, кроме этих двух. Почему? А вот почему.
(Наверное я дальнейшее придумал, но мне помнится, что меня отозвали в дальнюю комнату и шепотом научили попросить дядю Грицу больше подарков не приносить и я попросил, хотя думаю, что даже если и так, дядя Грица что-то приносил).
